Я всё таки это сделал.
Это стихотворение посвящается человеку, который всем своим творчеством и жизнью отразил Россию.
Надеюсь, я имею право посвятить это стихотворение Ему.
________________________________
Сколько ж можно ещё метаться
И Есенина слушать ночами.
Душу разбитую, битую ногами,
Слушать спетую, сказанную чужими губами.
Сердца стук и слеза через строчку
И Рязанский конь бороздой
И кабак, и светские бляди,
И штанами оплаченный водки глоток.
Как сплетается всё воедино.
Как же близок каждый слог.
Как цилиндр на голове своей бесит.
Как же хочется бросится в ночь.
Как дрожит, угасает, меркнет
Лупоглазый в груди светлячок.
Как ломаются руки и зубы
Об чугунно-бетонный мешок.
Счастье в спокойствии.
В сельской мирной тиши.
Счастья нет и тиши не будет.
И поэту его не найти.
Не найти. Ни в любви, ни в бокалах.
И крушащийся, треснувший мир.
Покатилось. Раскидало.
Крошками, кровью, камнями забрызганный быт
А ты пой! А ты пой, касатик!
Обо всём, что рвётся в душе.
Всё, что спел на поток поставят.
Только песни оставь при себе!
Всё что было, что есть, что будет.
На бумагу - она стерпит всё.
И держи, не ломай в себе Бога, душу.
Буквы, пьянка, ночь и перо.
Стерпят всё. Буквы встанут рядами.
И пойдут ровным строем в говно.
Всё равно порваны души.
Всё равно. Всё равно. Всё равно.
Всё равно.
А потом любовь
нагрянет.
И ворвётся в бушующий быт.
И взорвёт, и разгром за собой оставит.
Кто любил, тот не сможет любить.
Всё равно! А ты пой, касатик.
Ты люби. Ты мечтай! Всё равно.
И луну обоссать так просто.
Главное - было б окно!
Хулиган. Хулиган до смерти.
Раскидав по углам враньё.
И в глаза. Не боясь ни чёрта, ни меры.
И не видя острых углов.
Мне так мало в этой жизни надо.
Не метаться меж колких оков.
И не слушать Сергуню ночами.
А дышать. И петь про любовь.
______________________________
Гарольд. Ноябрь 2015